Шамиль Наджафзаде – известный азербайджанский кинорежиссер, художник, сценарист, художник- постановщик. Заслуженный деятель искусств Азербайджана, профессор. О нем можно много рассказывать, потому что он человек интересный и собеседник прекрасный. Но лучше всего о нем говорят снятые им картины - фильм-опера "Лейли и Меджнун", "Крепость", "Потом-завтра", "Шагнувшие за горизонт" и много других. Сейчас Шамиль Наджафзаде живет в США. В беседе с Report он рассказал о том, чем он занимается в городе Бетесда в штате Мэриленд, какое кино мечтает снять и как вместе с соотечественниками праздновал освобождение Шуши.
- В 1994 году вы сняли полный веры в будущее фильм о палаточных лагерях, в которых жили беженцы, как тогда называли и вынужденных переселенцев. Он вселил в нас всех веру в победу, которая оказалась неблизкой. Чем для вас стала весть об освобождении наших земель и капитуляции Армении?
- Все эти 44 дня мы все тут засыпали и просыпались с гаджетами в руках. Практически очень мало спали, потому что ждали информацию. Ждали как воздуха, без которого не можешь дышать. Узнавать, что нашей доблестной армией освобожден еще один населенный пункт и что над ним развивается наш трехцветный флаг, было непередаваемым счастьем. А когда мы узнали об освобождении Шуши, то совершенно спонтанно всей семьей (тогда здесь была и приехавшая из Баку моя старшая дочь с семьей) и другими живущими здесь в Мэриленде азербайджанцами собрались и поехали в соседний штат. Там в получасе езды находился магазин Baku Delicious in Virginia. Хозяйка этого магазина, наша соотечественница Севда Тахирли во время второй карабахской войны организовывала сбор средств для оказания помощи раненым воинам и семьям шехидов. Одежда, теплое белье, подарки детям, пострадавшим от ракетных ударов армян в мирных городах… Севда ханым не только обеспечивала нас продуктами, но и занималась отправкой всего этого на нашу родину. Утром, узнав об освобождении Шуши, в Baku Delicious собралось очень много людей. Был настоящий праздник – мы пели, танцевали, везде развивались наши флаги. После этой победы мы все, азербайджанцы, и думаю не только здесь, можно сказать, распрямились. И хотя оккупация долго длилась, но героизм, бесстрашие, мужество нашей армии от солдата до генерала сделали то, что казалось невозможным. Поэтому мы все перед ними в неоплатном долгу.
-Вы человек , настолько связанный с родной землей, что учеба в Москве во ВГИКе, как вы когда-то вспоминали, стала для вас испытанием, оказались в США. Чем вы там занимаетесь, насколько тесными остаются ваши связи с Азербайджаном?
- Прежде всего, хочу сказать, что я не эмигрировал из Азербайджана. Две старшие дочери живут в Баку. Мы с супругой и младшей дочерью Марьям приехали в США потому , что закончив Хореографическую академию в Баку, Марьям захотела продолжить карьеру в Америке, где действительно для этого имеются большие возможности. И она оказалась права. У нее, не сглазить, все получается. Она сейчас актриса, прима одного из лучших театров на Атлантическом побережье, в Вашингтоне – Synetic Theater. Ну, а мы решили быть с ней рядом, помочь, насколько это возможно. Это было около шести лет назад. Естественно встал вопрос и о том, чем мы сами будем заниматься. Моя супруга, поскольку она преподавала актерское мастерство в Хореографической академии, открыла театральную студию. На недавнем вашингтонском театральном фестивале ее спектакль получила главный приз. У меня самого маленькая киностудия документальных фильмов и одновременно киношкола, в которой занимаются подростки, учащиеся старших классов –high school.Учу ребят азам кинопроизводствам и драматургии. Это уже американцы, но поскольку они дети выходцев из бывшего Советского Союза, то в семьях сохраняется русский язык. У меня фактически две мастерские. В одной идет обучение мультипликационному кино, в другой – художественному. Ребята учатся снимать мультики с самого начала и до конца – озвучивания, монтажа, полностью. Другое направление – это маленькие короткометражные игровые фильмы, где они сами придумывают сценарии, становятся операторами, режиссерами, актерами. Они учатся тому, как какую-то историю превратить в визуализацию, в сценарий. Они участвуют в конкурсах, профессиональных фестивалях. Последний фестиваль, в котором мы участвовали, проходил в Москве. Ребята получили дипломы первой и второй степени. Один - за документальный, другой – за художественный фильмы и за телевизионный репортаж.
- Не могу не спросить о творческих планах, не потому что так принято в беседах с людьми искусства, а потому, что ваше творчество любят на родине, а ваш фильм-опера "Лейли и Меджнун" вошел в сокровищницу азербайджанской культуры.
-У меня было много проектов, которые задумывались еще в Баку, появились и новые, и все они связаны с Азербайджаном. Я поддерживаю отношения с моими друзьями, коллегами на родине. В декабре 2019 года был в Баку в связи с 90-летием покойного отца, лауреата государственных премий СССР и Азербайджана, народного художника Кямиля Наджафзаде. Как только возобновится финансирование кинопроизводства хотя бы на уровне 2012-2014 годов, то я с радостью вернусь, чтобы осуществить задуманное. Среди них я отмечу два проекта художественных фильмов, которые требуют серьезного финансирования. Они нисколько не устарели, несмотря на то, что давно задуманы. Почему? Во-первых, они, исторические. А, во-вторых, не нацелены на сиюминутную конъюнктуру. В одном случае, это история про ученика У.Гаджибекова, который приезжает в Ленинград накануне Великой Отечественной войны поступать в аспирантуру. Начинается война, блокада, он там застревает и становится свидетелем празднования юбилея Низами в Эрмитаже, блокадной жизни. Словом, эта история позволяет взглянуть на азербайджанский характер в непривычных драматических условиях и раскрыть его.
Второй задуманный проект – это художественный фильм про поэтессу XII века Мехсети Гянджеви. Я когда-то снял о ней документальный фильм, который назывался «Таинственная фиалка». А за десять лет до него я написал портрет Мехсети Гянджеви. Потом возникла идея художественного фильма. Для меня важно показать в нем не просто образ великой поэтессы, но и азербайджанский характер, менталитет нашего народа, сложившийся в веках. Я очень хорошо помню историю, которая произошла в Греции, куда мы привезли "Таинственную фиалку", и она там получила премию ЮНЕСКО. Там не могли поверить, что азербайджанская женщина, мусульманка, поэтесса могла быть такой вольнодумкой, писать свободолюбивые стихи, выступать против клерикалов. И никак от этого не пострадать. Этот фильм, и тот, который я хотел бы снять, показывают азербайджанский народ, его менталитет, его характер, его правителей с совершенно иной точки зрения. Безусловно, это художественный образ, но основанный на исторических документах. У меня был научный консультант фильма Зохра Аллахвердиева, автор монографии о поэтессе, материалами которой я пользовался. Азербайджанские ученые на основе имеющихся в их распоряжении документов по крупицам создали образ Мехсети ханым. Так что при всей художественности образ великой поэтессы является историческим.
Очень хочется снять этот фильм. Я, конечно, понимаю, что у нас послевоенная ситуация, и надо очень много средств, чтобы возродить к жизни превращенные армянами в руины наши города и села. Но, с другой стороны, чтобы мировое сообщество повернулось к нам лицом, надо доносить до него верное представление о нашем народе, как он формировался, какие у него нравственные ценности, какие у него были герои, на которые ориентируется ни одно поколение азербайджанцев. В этом смысле киноискусство является флагманом, оно может формировать общественное мнение как ни какой другой вид искусства. Планов много. Помните после фильма "Потом- завтра" о беженцах? Я снял как бы его продолжение "Дети войны", где выросшие дети вынужденных переселенцев из Ходжалы, Кельбаджар и других районов, оккупированных армянами, рассказывают о своей жизни, о том, что они состоялись, несмотря не на что. А потом говорят у памятника жертвам Ходжалы в Баку: "Хотим воевать, чтобы вернуть наши земли". А теперь они вернули, и об этом тоже хочется рассказать. После великой победы в Карабахе думаю о фильме, который бы поведал о том, с чего все начиналось, и не с XX, а с XIX века.
Элеонора Абаскулиева